Гордая женщина - Страница 5

— Тетя Зено, — взмолился Дэвид, — у меня не останется времени поиграть. — Он выпятил подбородок и с мольбой посмотрел на тетку, но она оставалась непреклонной. — Хорошо! — сдался он. — Но мне этого не хотелось бы. — Он опустил голову и потоптался на ступеньке, затем, нахмурившись, обратился к брату: — Тетя Зено — хорошая, но когда что-то решит, приходится подчиняться! — От огорчения ирландский акцент Дэвида стал гораздо заметнее. Затем вместе с Дэниелом он вошел в просторный дом следом за дворецким.

Зен внимательно посмотрела на седые волосы Софии, на черные, похожие на пуговки глаза и решила, что за три года она почти не изменилась. На ее властном лице добавилось несколько морщин, но осанка осталась прежней.

— Здравствуйте, миссис Аристидис, — сказала Зен. — Сколько воды утекло! — Она удивилась, с каким трудом даются слова. Ей было трудно стоять лицом к лицу с миссис Аристидис.

— Здравствуй, Зенобия! Ты выглядишь неплохо... похорошела. Прежде ты не делала такую прическу и не носила туфли на высоких каблуках. Ты стала выше.

— Мне уже двадцать восемь, — сказала Зен, словно защищаясь.

София продолжала ее рассматривать в наступившей паузе.

— Апрельский ветер несет простуду, — произнесла она наконец. — Почему бы нам не войти в дом? — Женщина величественно повернулась и медленно пошла к двери.

Последовав за ней, Зен очутилась в полумраке и после яркого солнечного света какое-то мгновение ничего не могла разглядеть. Она чуть оступилась и неожиданно почувствовала чью-то руку у себя на талии. Вздрогнув, она отшатнулась и подняла глаза.

Лицо Дэймона казалось высеченным из гранита.

— Было время, когда ты от меня не шарахалась, — сказал он мягко, но в его голосе улавливались жесткие нотки.

— Это было в другой жизни, — Зен отступила на шаг и повернулась к нему. — Я не марионетка, которой ты можешь управлять, как кукловод! — Ее испугало сердитое выражение на его лице, и она невольно отступила еще на шаг.

— Ты... — Он остановился, затем жестом приказал слуге отнести наверх вещи гостей.

Избегая пристального взгляда черных непроницаемых глаз Дэймона, Зен поспешила в гостиную, откуда доносились голоса ребят.

Чай уже принесли, но, не обращая ни на кого внимания, дети стояли на персидском ковре друг против друга. Дэвид перебрасывал с руки на руку плотный шерстяной клубок, а его бабушка, сидя на кушетке, наблюдала за ним.

Зен раскрыла рот от удивления, увидев, как ловко Дэвид подбросил клубок в воздух и отбил его головой, будто футбольный мяч.

— А теперь попробуй ты, — предложил он брату. Дэниел подбросил клубок вверх и нырнул под него, нагнув голову. Он промахнулся и врезался в стол, опрокинув стоявшую на нем лампу.

Зен бросилась вперед, вытянув руку, чтобы поймать лампу, когда на ее пути неожиданно возник Дэймон. Она оцарапала ему щеку, еще до того, как он ловко подхватил и водрузил лампу на место.

— Зен! — пророкотал он, поднимая руку к щеке. И в этот миг, споткнувшись, она рухнула ему на грудь. Он покачнулся и, не устояв на ногах, вместе с ней упал на стул. Теперь Зен беспомощно барахталась на коленях у Дэймона. Его руки крепко обхватили ее, пока они оба переводили дыхание.

— Ой, тетя Зено, взгляни, что ты сделала с лицом дяди Дэймона! — раздался в притихшей комнате громкий голос Дэвида. — Она никогда дома такого не делает, — добавил он брату, разинувшему рот от изумления. Затем улыбнулся бабушке. — Хотя иногда тетя Зено играет со мной в футбол.

— Вижу. — София Аристидис уже была на ногах и с неодобрением взирала на узел из рук и ног на стуле с высокой спинкой и шелковой обивкой. — Дэймон, поднимайся! Зенобия, закрой ноги! — Мальчики захихикали, а Дэймон вполголоса выругался.

— Мама, — начал он, пытаясь поставить Зен на ноги, — я думаю, тебе следует напоить чем-нибудь мальчиков. — Его лицо вспыхнуло от гнева, когда он поднялся и заметил на лице матери загадочное выражение.

— Мне не верится, что чай или шоколад отвлекут мальчиков от захватывающего зрелища: как дядя с тетей дурачатся в гостиной, словно дети. — Не обращая внимания на раздувшиеся ноздри и стиснутые зубы сына, София взяла мальчиков за плечи и направила их к сервировочному столику, накрытому для чая. — Здесь домашнее печенье и бисквиты. — Она осеклась, заметив, как Дэвид зевнул, прикрывая рот рукой. — После чая я хочу отдохнуть перед обедом. Ты можешь подняться и поговорить со мной, Дэвид. А Дэниел, возможно, захочет поболтать с тетей Зено.

Дэниел застенчиво улыбнулся Зен. И она, забыв про гнев, ощутила, как ее сердце переполняет любовь к нему. В этот момент он так был похож на Элен.

Зен выбрала стул напротив Софии и ближе к Дэвиду, который уселся, скрестив ноги, на пуфик и стал уплетать бисквиты, намазанные земляничным вареньем.

Когда сел и Дэймон, оба мальчика уставились на царапину на его щеке. София также разглядывала царапину, но молча. Смущенная тем, что натворила, негодуя на Дэймона, которому ни на миг не доверяла, Зен, опустив глаза, изучала рисунок на дамасской салфетке.

Через какое-то время в комнату вошла немолодая полная женщина с черными с проседью волосами. Она тепло улыбнулась мальчикам и предложила им пойти с ней. Зен узнала экономку, которая всегда, сколько она помнила, жила у Аристидисов.

Дэвид смутился и взглянул на Зен.

— Не смущайтесь, молодой господин, — сказала женщина. — Меня зовут Лона, и я собираюсь показать комнату, которая будет вашей, а затем можно пойти в комнату бабушки или куда заблагорассудится.

— Хорошо, но я хочу спать рядом с тетей Зено. Иногда ей снятся плохие сны... и я успокаиваю ее, — заявил Дэвид.